В этом году по всем направлениям подготовки и по всем уровням образования, включая магистратуру и аспирантуру, выделено почти 520 тысяч мест. Кого примут в ведущие университеты? Кто сможет поступить по льготам? Останутся ли в вузах места для целевиков? Об этом "Российской Газете" рассказывает ректор Высшей школы экономики Ярослав Кузьминов.
Ярослав Иванович, впервые по закону вузы обязаны 10 процентов мест отдать льготникам. Готовы?
Ярослав Кузьминов: Готовы. К примеру, мы примем 5 тысяч человек на бюджетные места по конкурсу, 500 человек по квотам для иностранцев и, наверное, возьмем три тысячи внебюджетников. Квота для иностранцев и соотечественников за рубежом каждый год увеличивается, и мы считаем это своим долгом и вкладом в русский мир. Большинство таких льготников - из Средней Азии, Украины, Белоруссии, они отлично знают русский язык и хорошо учатся.
Что касается льготников, то я уверен: будет, как всегда, заполнено только 2-3 процента бюджетных мест. Остальные отдадим на общий конкурс. Нет смысла приходить учиться в Вышку, купив ЕГЭ или справку об инвалидности. У нас доля "липовых" абитуриентов в 3-4 раза ниже, чем в среднем по стране. Просто потому, что у нас тяжело учиться.
15 процентов мест надо отдать целевикам. Сколько их будет у вас?
Ярослав Кузьминов: Целевиков в Вышке - несколько десятков человек. Это заказ силовых ведомств. Мы договорились, что это будут в первую очередь дети погибших офицеров. А вот от региональных квот отказывались и будем отказываться. Правительство нас поддерживает. В госзадании для ВШЭ ни одного места для целевиков из регионов не предусмотрено.
Так и говорим губернаторам и президентам республик: "Вы просите места для 10 человек, а в прошлом году из вашего региона поступили 48 человек. Пожалуйста, пусть эти десять участвуют в общем конкурсе".
В структуре ВШЭ в прошлом году был открыт лицей. Его выпускники получат льготы при поступлении в Вышку?
Ярослав Кузьминов: Нет, конечно. Лицей создавался не для того, чтобы дать какие-то преимущества при поступлении в Вышку, а для того, чтобы предоставить возможность талантливым детям заниматься в старших классах тем, что им интересно. Новый образовательный стандарт это позволяет.
В 2015 году выпустятся "пилотные" 60 человек, а примем мы в 10-е классы этим летом 700 учеников на несколько профилей: социально-экономический, математика и информатика, гуманитарный, право, востоковедение, дизайн. Я уверен, что все наши лицеисты поступят в ВШЭ и другие ведущие вузы по конкурсу ЕГЭ или олимпиадам.
Мы предварительно договорились с губернатором Санкт-Петербурга Георгием Сергеевичем Полтавченко, что в 2015 году лицей ВШЭ будет создан и в питерской "Вышке".
В этом году запускается еще один большой образовательный проект: по инициативе правительства Москвы пять школ Центрального округа соединяются в университетский кластер ВШЭ. В отличие от лицея, они остаются в ведении департамента образования Москвы, но мы берем на себя всю методическую сторону обучения. В лицее у нас учатся только старшеклассники, а школы кластера принимают детей с первого класса.
О рейтингах
Перед ведущими вузами стоит сложная задача - войти в ТОП - 100 международных рейтингов. У ВШЭ есть шансы попасть в QS или TIMES?
Ярослав Кузьминов: Шансы попасть в международные рейтинги зависят от степени глобализации университета, количества иностранных студентов и присутствия вуза в международных научных журналах. Около 5-10 процентов наших выпускников каждый год поступают в международные магистратуры и докторантуры, уезжают на работу в крупнейшие компании: в Лондон, Берлин, Нью-Йорк, Париж.
У Вышки один из самых высоких показателей глобализации рынка труда среди российских университетов. Такой же, как например, у Физтеха. В рейтинге глобальных международных работодателей мы занимаем 120-е место и стали вторыми в России после МГУ, который стоит на 40-м месте.
ВШЭ довольно быстро вышла на мировой рынок образовательных услуг. Но есть отрыв по публикациям - российская социальная и гуманитарная наука 70 лет была выключена из системы международного взаимодействия, и преодолеть это в одночасье трудно. Порой даже ведущие российские научные журналы не включены в международные базы данных WoS и Scopus. Тем не менее опыт Китая показывает, что и здесь можно добиться успеха. За последние семь лет ученые ВШЭ в 15 раз увеличили количество научных публикаций в международных журналах. План - до 2020 года увеличить еще в восемь раз. Тогда выйдем на уровень вузов топ-100 в QS, где мы пока в группе 500-550.
Если же мы возьмем отраслевые рейтинги, такие, как REPEC или SSRN, НИУ ВШЭ там уже в топ-200 и имеет все шансы войти в топ-100 до конца десятилетия.
Есть ли среди международных экспертов преподаватели ВШЭ?
Ярослав Кузьминов: И я, и научный руководитель Института развития образования (ИРО) ВШЭ Исаак Фрумин, и директор ИРО Ирина Абанкина входим в число таких экспертов. Есть среди них представители РАН, МГУ, Физтеха. Но в целом на российских специалистов приходится не более половины процента.
Ректоры ведущих вузов предложили создать свой рейтинг со штаб-квартирой в Москве...
Ярослав Кузьминов: Хочу напомнить, что Шанхайский рейтинг предложил создать университет Цзяотун, который сначала определил свое место за пределами топ-400, а сейчас медленно поднялся до 200-го. Это пример того, как надо делать рейтинги, чтобы тебе верили.
Если у нас хватит воли построить свой, более корректный рейтинг, учитывающий факторы, которые игнорируют уже существующие рейтинги, и занять там, условно говоря, 200-е место, то - вперед. А если сразу "займем" второе или пятое, боюсь, доверие к рейтингу будет невысоким.
О мониторинге вузов
В России второй год проводится мониторинг вузов, и всякий раз он сопровождается скандалами. Как, по-вашему, по каким показателям надо оценивать вузы?
Ярослав Кузьминов: Минобрнауки ведет мониторинг вузов по 50 показателям. Чтобы не было скандалов, надо публиковать все эти 50 критериев, и люди сами бы разобрались, какой вуз плохой, а какой - хороший. Вместо этого мониторинг стали использовать как механизм отсечения слабых вузов. Он для этого не приспособлен. По моему мнению, есть три критерия неэффективных вузов. Первый - это прием троечников на бюджетные места. Если ты принимаешь на инженерные места выпускника с тройкой по математике и физике, ты занимаешься профанацией. Второй - средний заработок выпускника вуза в первые пять лет. Третий - наличие профессионального рынка труда для выпускников.
Возьмем Москву. В мегаполисе нет ни одного текстильного предприятия, но соответствующий вуз регулярно принимает бакалавров, ни один из которых потом в текстильную промышленность не идет, оседая в офисах и магазинах. Это не значит, что такой вуз в Москве надо закрыть. Если здесь есть хорошая научная база, нужно сохранить коллектив исследователей, оставить магистратуру и аспирантуру, но бакалавров надо готовить там, где есть производство.
Сколько вузов нужно России? Сейчас их больше тысячи.
Ярослав Кузьминов: А в США - три тысячи. Проблема не в том, сколько университетов, а в том, какие образовательные программы они предлагают. У нас только 20 процентов вузовских преподавателей отвечают положительно на вопрос: "Занимаетесь ли вы научной работой?". Большинство наших вузов - это, по сути, техникумы и учить там надо не инженеров, а техников на программах прикладного бакалавриата. В некоторых странах такие учебные заведения называются университетами прикладных наук. Мы можем пройти таким же путем.
Я ничего не имею против того, что эти программы будут программами высшего образования - на них есть выраженный общественный спрос. Но надо определиться, о каком именно высшем образовании мы говорим. О том, которое производит исследователей, инноваторов, конструкторов или о том, которое выпускает специалистов, выполняющих технические регламенты? Нужно и то, и другое, но это качественно разные программы, они требуют разных ресурсов .
В России необходимо иметь не меньше 100 исследовательских университетов. Они должны охватывать все отрасли экономики и хотя бы половину регионов. Их преподаватели - это в первую очередь ученые, они должны зарабатывать на уровне мирового рынка.
Исследовательским вузам необходимы собственные программы фундаментальных и поисковых исследований, как в РАН или в МГУ, СПбГУ, ВШЭ. Это требует значительного увеличения финансирования "исследовательского сегмента" Высшей школы и ряда организационных мер. Например, у нас ни один транспортный , ни один аграрный университет не является исследовательским или федеральным. Только один медицинский университет входит в группу национальных исследовательских (НИУ), а ведь это приоритетное направление развития науки и экономики в мире...
Вузы сейчас переходят на новые схемы оплаты труда. Скажем так, довольны не все. Сколько получают преподаватели "Вышки"?
Ярослав Кузьминов: Это на нашем сайте можно увидеть, там как раз появились данные за 2013 год. У нас тоже довольны не все, и это понятно, так и должно быть. Мы много зарабатываем (внебюджетные доходы ВШЭ в 2013 году больше 4,5 миллиарда рублей - ред.) и средний заработок доцента по выпускающим кафедрам - 100 тысяч рублей в месяц, профессора - 175 тысяч. Но это именно средние показатели, разброс широк: кто-то заработал миллион в месяц, сотни человек - несколько сот тысяч, как хороший аналитик в корпорации, а 20-25 процентов до сих пор "сидит на голой ставке" в 30-40 тысяч. Дело в том, что во ВШЭ уже больше 10 лет действует система эффективного контракта. Базовая ставка невелика, но если вы за последние два года получили серьезные научные результаты, опубликовались в международных журналах, вы получаете в 3-4 раза больше. 25 процентов лучших преподавателей по итогам ежегодного тайного голосования студентов и выпускников Вышки получают стопроцентную надбавку к зарплате, следующие 25 -50-процентную. Удвоенную зарплату (так называемые стартовые гранты) получают и молодые преподаватели и научные сотрудники - на первые два года работы в университете. Научный фонд ВШЭ выделяет гранты на исследования - для их получателей это тоже рост доходов в 2-2,5 раза.
Кроме того, любой преподаватель Вышки внутри университета может зарабатывать дополнительно к своему основному контракту: в бизнес-школах, работая со школьниками, в научных лабораториях и экспертно-аналитических центрах.
Важно, что доплаты и надбавки, а значит, и доход нашего преподавателя зависят исключительно от его собственной работы, от его собственного выбора - а не от субъективного мнения руководителей кафедры, факультета или университета.
Люди выстраивают собственные стратегии. Кто-то работает в многочисленных прикладных НИИ (заработки там выше, это сотни тысяч в месяц), популярный преподаватель не только получает двойную зарплату, но читает хорошо оплачиваемые курсы в бизнес-школах университета. А кто-то от всего этого отказывается и годами готовит статью в ведущий мировой журнал. При успехе он может рассчитывать на надбавку 120 тысяч рублей на два года и на возможность быть отобранным на высокий (200-300 тысяч рублей в месяц) постоянный контракт через год-два в рамках процедур международного рекрутинга.
Но ведь международный рекрутинг - для иностранцев?
Ярослав Кузьминов: Вовсе нет. Это процедура отбора перспективных для университета ученых "по гамбургскому счету", с привлечением строгой международной комиссии профессоров. Россия может сегодня нанимать лучших ученых на мировом рынке, но наши соотечественники при прочих равных условиях всегда будут иметь преимущество. Сейчас в Вышке работает 140 иностранных преподавателей - и где-то 300 российских, которые могли бы работать в хорошем западном университете, но выбрали ВШЭ.
Ваше отношение к реформе РАН?
Ярослав Кузьминов: Меня не первый раз спрашивают, принимал ли я (или кто-то из "Вышки") участие в подготовке реформы Академии наук. Не принимал.
Но, на мой взгляд, реформа РАН заключается не в перераспределении федерального имущества, а в том, чтобы ключевым элементом Академии стал коллектив, лаборатория, занимающаяся реальными исследованиями и разработками. Эта логика была заложена, например, в идеологию программы "1000 лабораторий". Нет сомнений, что страна заинтересована в сильной академической науке. Но не столь важно, как наука организована. Сохраняем ли мы Академию наук в нынешнем виде или производим ускоренную интеграцию РАН и университетов? Проблема не в этом. Мы близки к ситуации, которую экономисты называют "игрой с нулевой суммой", а значит, мы должны переходить к модели игры с выбыванием участников. А значит, нужно проанализировать, в каком институте проводятся наиболее глобально конкурентоспособные исследования, будет ли обеспечен качественный рост научных коллективов внутри РАН. Основным способом повышения эффективности финансирования науки могло бы стать перераспределение денежных потоков в пользу тех ученых, кто стремится работать на мировом уровне. В фундаментальных и части прикладных естественных наук это означает перераспределение в пользу тех, кто публикуется в ведущих научных журналах. Есть еще одна важнейшая проблема - Академия мало вкладывается в подготовку кадров, в образование. Надо вернуть образовательную функцию, как одну из двух главных задач РАН.
Что нового в других вузах
Владимир Филиппов, ректор РУДН, председатель ВАК:
- В этом году набираем четыре тысячи студентов: пополам россиян и иностранцев. На платной основе поступают около 60 процентов студентов. В подготовке бакалавров ничего не изменится. Серьезный вуз тем и отличается , что в нем не может быть каждый год много новых специальностей. Подготовка бакалавров всегда должны быть связана с научной деятельностью.
Чтобы в вузе появилась новая хорошая специальность, надо не менее 20 лет: нужны научные школы - выпускники, аспиранты, кандидаты и доктора наук, которые защищались по этой специальности. А вот в магистратуре появится около 30 новых специализаций на английском языке. Это совместные магистратуры РУДН и зарубежных вузов, когда один год магистранты учатся в России, а второй - за рубежом. Поэтому выпускники получают два диплома.
Марина Лаврикова, проректор СПбГУ:
- В университете откроется около 50 программ бакалавриата и более 100 программ магистратуры. Появятся и другие направления подготовки. Например, программы "Психология служебной деятельности", "Графика", "Математическое обеспечение и администрирование информационных систем". Еще одна новая программа - по журналистике, которая будет реализована совместно со Свободным университетом Берлина.
Всего в СПбГУ откроется 10 основных образовательных программ на иностранных языках. К самым популярным направлениям относятся экономика, юриспруденция, менеджмент, журналистика, связи с общественностью и реклама, лингвистика, социология. Наблюдается постепенное смещение интереса абитуриентов в область естественных и точных наук, информационных технологий.
Максим Назаров, проректор РАНХиГС:
- У нас будет изменена технология проведения конкурса в Московском кампусе. Конкурс пройдет по совокупности профилей в рамках каждого направления. Если раньше конкурс был общий на направление, а потом уже на факультеты, то теперь абитуриент будет сразу участвовать в конкурсе на факультет.
Изменения коснутся также вступительных испытаний творческой и профессиональной направленности на дизайн и журналистику. Будут проведены два вступительных испытания, за каждое из которых выставят свой балл по 100-балльной шкале.
Академия в соответствии с Порядком приема будет проводить отдельный конкурс среди льготников, а также абитуриентов, поступающих в рамках целевого приема. Квота приема установлена правилами на каждое направление/специальность.
Визитная карточка
Ярослав Кузьминов, ректор ВШЭ
В 1979 году окончил экономический факультет МГУ, после чего в течение десяти лет преподавал там же на кафедре истории народного хозяйства. В 1984 году защитил кандидатскую диссертацию. В 1989 году открыл альтернативную кафедру экономической теории в МФТИ. Затем работал старшим научным сотрудником, заведующим сектором Института экономики АН СССР (РАН). В 1992 году Ярослав Кузьминов был назначен ректором ВШЭ, и долгое время оставался самым молодым руководителем государственного вуза в России.
http://www.eduhelp.info/page/v-rossijskih-vuzah-na-100-vypusknikov-prihoditsja-56-bjudzhetnyh-mest
 |